Шаром покати.

          Идей в проекте Москва-Сити пока больше, чем инвесторов.
     
      Вечером в пятницу на общественном совете при мэре Москвы по градостроительству обсуждали проект застройки центрального ядра Москва-Сити. Столичная архитектурно-строительная элита во главе с мэром два часа ломала головы над вопросом: что делать с шаром, придуманным немецким архитектором Майнхардом фон Герканом? Оставить круглым, сжать до "летающей тарелки" или слегка приплюснуть, как Бог - Землю?
     
      Рассказывая о своем детище, фон Геркан на глазах воодушевлялся. И было почему: по размаху амбиций проект вполне соответствует общему стилю Москва-Сити и даже где-то его превосходит. Шар в его центральном ядре - откровенная заявка на одно из чудес света.
     
      У дома-шара должно быть две оболочки: одна бетонная, с рельефами материков, другая - стеклянная. В итоге должно получиться нечто вроде глобуса, заключенного в мыльный пузырь. Между оболочками тянется спираль-пандус, по которой посетители могут подняться на самый верх - как заметил фон Геркан, "потрогать руками Гималаи и осознать величие России". На вершине запроектирована смотровая площадка, а на внутреннюю часть "пузыря" можно будет с помощью тонкой электроники проецировать модель земного шара с имитацией дня и ночи, погоды и даже расположения горячих точек. 20 тысяч метров поверхности шара можно будет использовать под рекламу.
     
      Внутри архитектор запроектировал девять этажей, где могли бы поместиться зал на две с половиной тысячи мест, кинотеатры, музеи и рестораны. "Это удачное соединение романтики с высокими технологиями", - закончил фон Геркан.
     
      Выступавшие за ним российские коллеги нашли в проекте массу недостатков. Юрий Платонов призвал выдерживать "чистый подход к идее шара" и назвал традиционное размещение помещений внутри него "насилием над формой". Михаил Посохин вообще заявил, что шар не может быть символом, поскольку традиционно в русской архитектуре доминировали не шары, а вертикали, то есть колокольни, и раскритиковал гостиницу, окна которой выходили бы как раз на эстакаду Третьего кольца.
     
      Мэр Лужков был радикальнее всех. Сначала он предложил подумать о том, не сплюснуть ли шар слегка, чтобы он "напоминал матушку-Землю"? А потом вообще заявил, что шар вовсе не обязательно будет построен: "Сначала нужно найти инвесторов, которые и решат, что в нем разместить. Если не найдете достойных предложений, будем думать дальше, что можно построить на этом хорошем фундаменте". Далее рассказал о том, что "спокойное мельтешение людей" вдоль торговых рядов будет успокаивать жильцов проектируемой гостиницы, для чего необходимо перекрыть стеклянным колпаком всю центральную часть (фон Геркан и Москомархитектура предлагали ограничиться открытым парком наподобие Версаля). Кстати, если эта идея воплотится, то будет очередным рекордом - самой длинной торговой улицей в мире, более полутора километров.
     
      Жаль, правда, вопрос о финансировании всех этих грандиозностей так и не решен. Центральной части Сити действительно пора выходить из подполья (ведь под землей все что можно практически построено), но не понятно, на какие деньги это сделать.
     
      - Надо садиться и начинать работу с инвесторами, - призвал Иосиф Орджоникидзе. - Все, что над землей, - это сугубо инвестиционные объекты.
     
      Мэр, говоря о торговой улице, горячо заявил: "Эта штука будет приносить главный доход. Ее надо сделать за счет города - тогда он и доходы будет получать. А если придет инвестор - что ж, можно поговорить". Это позволяет предполагать, что городской бюджет будет также активно задействован в строительстве, как и раньше (вся подземная инфраструктура построена на средства города), несмотря на заверения, что инвесторы вот-вот пойдут косяком.

Известия, 25-03-2002